МАЛЕР!!!! (для Пришвина) |
|
Gustav Mahler |
MY VIDEO-page - Моя видео-страница 10 марта 2019 МАЛЕР!!!! (для Пришвина) портреты 1941-45 Музыка для ПРИШВИНА 1941-45 ДОПОЛнения ++++Рассказ Адама -- отец и дядя - Польша 2009 года, дорога к ГДАНСКУ +++Малер -- его музыка???!!! 1 симфония 2 часть++++ и 48 мин., 53 драматическая-- начало - грустный минимализи--хорошо !!!!!! +++ 8 симфония Мартынов опус пост _для Гамбурга. Монацков -- тоже!!!!! - вообще музыка на 4ГБ диске!!!! Малер-Kindertotenlieder 5 слова Рюкерт FROM WIKIPEDIA По свидетельству Малера, его ольмюцкий оркестр если иногда и относился к своему делу серьёзно, то исключительно из сострадания к дирижёру - "к этому идеалисту".Кредо Вагнера-дирижёра, в те времена для многих ещё оригинальное: дирижирование - это искусство, а не ремесло. Так смело, пишет Й. М. Фишер, в истории музыки ещё не начинал ни один симфонист; наивно убеждённый в том, что его сочинение не может не понравиться, П. И. Чайковский прибыл в Гамбург, исполненный решимости лично продирижировать премьерой Евген. Онегина, но быстро отказался от этого намерения: "…Здесь капельмейстер, - писал он в Москву, - не какой-нибудь средней руки, а просто гениальный… Вчера я слышал под его управлением удивительнейшее исполнение "Тангейзера"" В начале 1895 года Малер писал, что мечтает теперь лишь об одном - "работать в маленьком городке, где нет ни "традиций", ни хранителей "вечных законов прекрасного", среди наивных простых людей…" Людям, работавшим с ним, приходили на память "Музыкальные страдания капельмейстера Иоганнеса Крейслера" Э. Т. А. Гофмана Вся его мучительная работа в оперных театрах, бесплодная, как представлялось ему самому, борьба с филистерством, казалась новым изданием сочинения Гофмана и наложила отпечаток на его характер, по описаниям современников - жёсткий и неровный, с резкими перепадами настроения, с нежеланием сдерживать свои эмоции и неумением щадить чужое самолюбие. "…Я, наверное, не удивился бы, если бы, попрощавшись со мной и всё быстрее шагая прочь, он вдруг улетел от меня, превратившись в коршуна, как архивариус Линдгорст на глазах студента Ансельма в "Золотом горшке" Гофмана" Моё еврейское происхождение преграждает мне путь в любой придворный театр. И Вена, и Берлин, и Дрезден, и Мюнхен для меня закрыты. 14 апреля 1897 года "Reichspost" сообщила своим читателям о результатах проведённого расследования: еврейство нового дирижёра подтвердилось, и какие бы панегирики ни слагала своему идолу еврейская пресса, действительность их опровергнет, "как только герр Малер начнёт извергать с подиума свои идишские интерпретации". Директор, уничтоживший в театре клаку, запретивший впускать опоздавших во время увертюры или первого акта - что было для того времени подвигом Геракла, непривычно сурово обходившийся с оперными "звёздами". "То, что ваша театральная публика называет "традицией", не что иное, как её комфорт и расхлябанность". Видя его непримиримость ко всему банальному, я обретала мужество в своём искусстве… 5 симфония Ромен Роллан: "Во всём произведении - смесь педантической строгости и несвязности, отрывочности, разорванности, внезапных остановок, прерывающих разработку, паразитирующих музыкальных мыслей, перерезывающих без достаточного основания жизненную нить. Он выразил сожаление по поводу скверного вкуса венцев, которые интерес к "аномалиям природы" дополняют столь же нездоровым интересом к "аномалиям разума" "Песнями об умерших детях" на стихи Ф. Рюккерта, 1 -- 5 симфонии "Песнью о земле", Девятую симфонию; Восьмой симфонии, которую сам композитор считал главным своим сочинением Малер пытался разрушить всё ещё господствовавшее в Вене представление об оперном спектакле как о пышном развлекательном зрелище. Франц Иосиф однажды сказал: "Боже мой, но ведь театр создан, в конце концов, для удовольствия! Не понимаю всех этих строгостей!" Тем не менее он даже эрцгерцогам запретил вмешиваться в распоряжения нового директора; в результате одним только запретом входить в зал, когда вздумается, Малер настроил против себя весь двор и значительную часть венской аристократии. Он не мог избавиться от клакёров иначе, как взяв со всех артистов письменные обещания не прибегать к их услугам; но привыкшие к бурным овациям певцы чувствовали себя всё более неуютно по мере того, как аплодисменты слабели, - не прошло и полгода, как клакёры в театр вернулись, к великой досаде уже бессильного директора. Малер продолжал работать, и вплоть до осени 1910 года сколько-нибудь заметных ухудшений в его состоянии не наблюдалось. И тем не менее с осени 1907-го он чувствовал себя приговорённым. Хотя в отставку Малер подал сам, атмосфера, сложившаяся вокруг него в Вене, ни у кого не оставляла сомнений в том, что из Придворной оперы его выжили. Многие считали и считают, что к отставке его вынудили интриги и постоянные нападки антисемитской прессы, которая всё, что ей не нравилось в действиях Малера-дирижёра или Малера - директора Оперы и особенно в сочинениях Малера-композитора, неизменно объясняла его еврейством Вместо законченного целого, о котором я мечтал, - писал Малер, - я оставляю за собой незавершённое, наполовину сделанное дело… Не мне судить, чем стала моя деятельность для тех, кому она была посвящена. В суматохе борьбы, в пылу мгновения ни вы, ни я не были избавлены от ран и заблуждений. Но едва завершался удачей наш труд, едва бывала решена задача - мы забывали обо всех тяготах и заботах и чувствовали себя щедро вознаграждёнными, даже без внешних признаков успеха. Метрополитен-опера - в сентябре Малер подписал контракт, который, как пишет Й. М. Фишер, позволял ему работать в три раза меньше, чем в Венской опере, зарабатывая при этом вдвое больше В те годы в Метрополитен пели Энрико Карузо, Фёдор Шаляпин, Марчелла Зембрих, Лео Слезак и многие другие прекрасные певцы, и первые впечатления от нью-йоркской публики тоже были самые благоприятные: люди здесь, писал Малер в Вену, "не пресыщены, жадны до нового и в высшей степени любознательны". Но ни о какой ансамблевости, ни о каком "едином замысле" - и подчинении ему всех компонентов спектакля - говорить не приходилось "Приехал, - писал Шаляпин, - знаменитый венский дирижёр Малёр, начали репетировать "Дон-Жуана". Бедный Малёр! Он на первой же репетиции пришёл в полное отчаяние, не встретив ни в ком той любви, которую он сам неизменно влагал в дело. Всё и вся делали наспех, как-нибудь, ибо все понимали, что публике решительно безразлично, как идёт спектакль, ибо приходили слушать голоса и только" Нью-Йоркский филармонический оркестр "Мой оркестр здесь, - писал он, - настоящий американский оркестр. Бездарный и флегматичный. Приходится терять очень много сил" в Соединённых Штатах Малер-композитор мог рассчитывать на понимание ещё меньше, чем в Европе К письменному столу я подходил так, как крестьянин входит в амбар: мне нужно было только оформлять мои эскизы. А теперь я должен избегать всякого напряжения, постоянно проверять себя, не ходить много. Я - как морфинист или пьяница, которому вдруг сразу запретили предаваться его пороку" Мир лежал перед ним, - писал Бруно Вальтер, - в мягком свете прощания… "Милая земля", песню о которой он написал, казалась ему такой прекрасной, что все его мысли и слова были таинственно полны каким-то изумлением перед новой прелестью старой жизни" Тяжёлый психологический кризис нашёл своё отражение в рукописи Десятой симфонии и в конце концов заставил Малера в августе обратиться за помощью к Зигмунду Фрейду. Он видел свою задачу не в исправлении "авторских ошибок", а в том, чтобы обеспечить возможность правильного, с точки зрения намерений автора, восприятия сочинения, отдавая предпочтение духу перед буквой. "В каком-нибудь немецком городе, - писал Цвейг в 1915 году, - дирижёр поднимает палочку. В его жестах, в его манере я ощущаю Малера, мне не нужно задавать вопросов, чтобы узнать: это тоже его ученик, и здесь, за пределами его земного существования, по-прежнему оплодотворяюще действует магнетизм его жизненного ритма". в 1909 году Малер говорил Арнольду Шёнбергу по поводу его учеников: "Заставьте этих людей прочесть Достоевского! Это важнее, чем контрапункт" Как для Достоевского, так и для Малера, пишет Инна Барсова, характерно "сближение взаимоисключающего в жанровой эстетике", совмещение несовместимого, создающее впечатление неорганичности формы, и в то же время - постоянные, мучительные поиски гармонии, способной разрешить трагические конфликты. Зрелый период творчества композитора прошёл главным образом под знаком И. В. Гёте. Карикатура к изданию Шестой симфонии Малера: "Боже мой, я забыл автомобильный клаксон. Теперь мне придётся написать ещё одну симфонию!" (1907) Томас Манн: Этот сжигаемый собственной энергией человек произвёл на меня сильное впечатление. Дмитрий Шостакович в конце 60-х годов писал: "Радостно жить в такое время, когда музыка великого Густава Малера завоёвывает себе повсеместное признание" В 70-е годы давние поклонники композитора радоваться перестали: популярность Малера превзошла все мыслимые пределы, его музыка заполнила концертные залы, записи сыпались как из рога изобилия - качество интерпретаций отошло на второй план; в Соединённых Штатах нарасхват шли майки с надписью "Я люблю Малера" 10 March 2019
|